ГА «Беларуская асацыяцыя журналістаў»

Асабістае меркаванне

Анжела БЕЛУШ, для www.baj.by

В силу моих профессиональных обязанностей, я должна смотреть БТ (здесь и далее именно все белорусское телевидение, а не только одноименный канал). Не могу. Это вредно для здоровья. Сеанс массовой мизантропии.

Сколько дерьма надо носить в себе, чтобы ежедневно выливать его декалитрами на обессиленных (борьбой за выживание, борьбой с собой, борьбой за президента, борьбой против президента) белорусов во время очередной аналитической программы?
Накануне Нового года мне выпало несчастье увидеть передачу, в которой поливали грязью… Санта Клауса. Речь диктора была на грани безумия: по его словам, накануне Рождества Санта Клаусы множатся как при мозаичной шизофрении, а их обещания раздать детям подарки "звучат зловеще", в общем, получалось, что Рождество - что-то вроде сектантского заговора Санта Клаусов, желающих разбогатеть на торговле рождественскими подарками.
Я понимаю, что на БТ деньги платят не за добрые слова, но дедов морозов (всех мастей), мою веру в чудеса, ужас в глазах моего ребенка, когда он смотрел этот бред, - не прощу.
Тема денег для белорусского телевидения - вообще болезная. Нельзя столько думать про деньги. Деньги портят людей. БТ портит людей. Ведь на белорусском телевидении прекрасно знают, что белорусы живут по европейским меркам - на грани нищеты. И белорусы, хотя и очень стараются верить БТ в то, что живут хорошо, все-таки подозревают, что это не совсем так, что им навязали это обязательство верить в то, что мы живем хорошо.
Деньги - движущая сила низменных страстей. Поэтому БТ и аппелирует к ним, как влекущим зависть и ненависть, которые, в свою очередь, по мере надобности (по ориентировке) направляют на оппозицию, независимую прессу, правозащитников, Санта Клаусов наконец.
Эти потоки грязи оставляют трудновыводимые пятна ненависти в сердцах телезрителей. Многие из них просто отравлены ядохимикатами пропаганды. Именно электорат Лукашенко (самый преданный телезритель белорусских каналов) отличается особой нетерпимостью к чужому мнению. Попробуйте кому-нибудь из его представителей сказать, что вам не нравится политика президента, - берегите уши детей.
Белорусская толерантность давно стала мифом, охраняемым государством. Значительная часть белорусов забыла, что такое терпимость к чужому мнению. Противостояние прошло по семьям, как линия фронта. Помню, как 9 Мая прошлого года, на 60-летие Победы, наша семья собралась у деда фронтовика (уже покойного). Два моих двоюродных брата - военные. А я - журналист независимой газеты. Ко мне, как к сестре, они относятся хорошо, а вот ко мне, как представителю негосударственной прессы, - как к врагу. Расстались мы, так и не подписав перемирие. Потому что они смотрят БТ, они знают, что мы ("нячэсныя" журналисты) зарабатываем кучу денег, подрываем устои государства, мечтаем продать Беларусь (я мало смотрю БТ, поэтому я меньше про себя в курсе). Если бы они знали, сколько зарабатываю я, а сколько те, кто втюхивает все это в их, дорогие мне, братские головы! ...Ах, мое детство, лето у бабушки, речка в деревне, которая обмелела, как наши чувства. Ах, мои дорогие братья, для которых я, сестра, сегодня - чужая. Я не прощу этого БТ.
Чем ближе выборы, тем больше грязи, агрессии, ненависти к людям других взглядов выливается на головы белорусов. Которые, в свою очередь, выливают ее в автобусах, магазинах, поликлиниках и дома друг на друга. Не смотрите БТ.
Когда в Барановичах проходила встреча с Милинкевичем и зал не вместил всех желающих (может, потому, что много было "специально обученных", а также людей "в штатском"), рядом стоящий со мной в коридоре мужчина почему-то вдруг сказал: "Это надо же, украли у всего народа телевидение. У нас же жизнь только по телевидению хорошая".
А я подумала, что само по себе это - полбеды. Самое страшное, что в стране действительно развязана "духовная война", и развязана она на государственном уровне. Почему никто из правозащитников не говорит о разжигании белорусским телевидением социальной розни - это же фактически преступление против человечества. У белорусов украли ощущение цельности как нации, нашу любовь друг к другу, чувство собственного достоинства и, как следствие, - уважение к чужому мнению.
Почему эти люди, со многими из которых я знакома, пришли на встречу с Милинкевичем, чтобы продемонстрировать свое неуважение к моему мнению, свою яростную злобу к моей позиции? Каким отношением к ним лично я заслужила эту ненависть? Убеждена, если бы они не смотрели БТ, то даже не подозревали бы о глобальности своей ненависти ко мне. Просто, на мой взгляд, неуважение к чужому мнению, чужой позиции (как отличительным качествам любой личности и, как следствие, неуважение к самой личности) - главная (!) черта нынешней власти. Когда глава государства на всенародном собрании говорит о своих политических оппонентах - дебилы, отморозки, и т.п., а зал смеется (?!!) - это говорит не только о полной потере людьми чувства уважения к другим, но и о потере чувства собственного достоинства (в конце концов, это не интеллигентно). В то же время сам президент предусмотрительно защищен законом, и сказать ВСЕ ЭТО о нем в ответ - статья Уголовного кодекса. Почувствуйте разницу.
Я с ужасом смотрю на все эти разновидности селекторных совещаний, когда уважаемые, умные люди, государственные мужи, отцы семейств, в конце концов, мужчины, - бедные люди - сидят и встают, опустив головы. Думаю, не столько потому, что боятся нарваться на конструктивную критику главы государства (они - профессионалы - отлично могут объяснить, почему не выполнены, скажем, те же прогнозные показатели). А выглядят они так несчастно, на мой взгляд, потому, что не знают, на какое публичное, прилюдное унижение могут нарваться (на радость таким же униженным - бюрократией, уровнем жизни, белорусским телевидением - людям). На этом построена нынешняя система: каждый в отместку за собственное унижение измывается над другими. Унижение (особенно слабых) - это вовсе не демонстрация силы. Это дурной тон.
В этом плане показателен вопрос одной женщины на встрече с Милинкевичем: "Скажыце, калі ласка, калі вы станеце прэзідэнтам, паважаны Аляксандр Мілінкевіч, ці адбудзецца так, што ўсе бараны павінны будуць стаць Мілінкевічамі, а горад наш Баранавічы павінен будзе стаць Мілінкевічамі?" Женщина недвусмысленно намекала на то, что фамилия отца Милинкевича - Баран. А у Милинкевича - фамилия по матери. Казалось бы, ничего такого уж редкого. Тем более что, если верить "КП в Беларуси", у Лукашенко тоже фамилия по матери (не потому ли, что у отца - неблагозвучная фамилия? - мы мало знаем о президенте). Можно с ужасом представить, если бы на месте Милинкевича был Лукашенко (со статусом оппозиционного кандидата), какой беспрецедентный моветон выдала бы эта женщина о тонкостях его появления на свет.
Что поделаешь, мы - воины и жертвы этой "духовной войны".
Думаю, не случайно участникам Всенародного собрания подарили телевизоры. Могли подарить соковыжималки или велосипеды, микроволновки или компьютеры, но подарили именно телевизоры. Символично. Перефразируя одного писателя, скажу, что если обычно человек верит в реальность, то человек, смотрящий БТ, верит в реальность, которую показывают по телевидению.
Я понимаю, почему среднестатистический белорус, если спросить его неожиданно, о чем он мечтает, скажет: я хочу, чтобы не было войны. В мирное время люди мечтают, чтобы не было войны? Нет, полагаю, правильнее сказать, что они мечтают, чтобы в стране наступил мир. Мы устали от того, что все вокруг - враги, наши соседи - дебилы, дети наших соседей - фашисты. Мы устали от "Духовных войн".
Пора остановить эту войну за любовь к президенту.
Президенты уходят и приходят новые. А нам жить вместе. Нас, белорусов, очень мало - меньше 10 млн, и с каждым годом нас становится все меньше. Мы должны любить друг друга, а не власть, которая - лишь средство выживания нас как нации. Мы должны любить себя такими, какие мы есть, - с разными политическими пристрастиями, разного веса, возраста, цвета волос или совсем лысых. Тем более что именно от разных людей особенно красивые дети получаются.
… Сегодня у власти есть все ресурсы, чтобы победить. Но она не властна над тем, что в стране критически выросло ожидание перемен.