Толерантные манихеи и политизированная информация
Легко соглашаясь с официальными оценками событий в Украине, «жертвы телевидения», тем не менее, начинают снимать деньги с валютных счетов.
Первую декаду октября я провел в Петербурге. Моя сестра раз в год посещает одну из европейских столиц, и мне приходится сидеть с матушкой, которой идет десятый десяток.
По приезду из аэропорта, не успев снять куртку, сестра первым делом задала вопрос: «Как там аэропорт в Донецке, уже взяли?» Она неделю была лишена возможности регулярно смотреть российские телеканалы и потому спешила вновь ощутить себя участником великой битвы Добра со Злом.
Какую из сторон военного конфликта моя сестра воспринимала в качестве Добра, а какую в качестве Зла, догадаться было несложно. В марте она заявила, что готова защищать русских в Крыму с автоматом в руках.
А теперь я попытаюсь перейти от частного факта из «семейного альбома» к обобщению с помощью рассуждений, которые могут показаться академичными и абстрактными. Речь пойдет об одном из ядерных (составляющем ядро) элементов нашей культуры. Речь пойдет о манихействе.
Понятие манихейства восходит к имени иранского религиозного реформатора Мани. В манихейском сознании мир предстает как арена вечной борьбы двух космических сил – Света и Тьмы, Добра и Зла.
Традиционное сознание совершает с манихейской картиной мира всего одну процедуру – оно сшивает эту концепцию с местоимениями «мы» и «они». По некоторому, логически мало постижимому, обстоятельству «мы» всегда оказываемся на стороне света.
Человек, живущий в манихейской системе представлений, склонен любое взаимодействие с «они» представить в форме конфликта. Если он и дружит с кем-то, то дружит против некоторого третьего.
Выявить манихея, считает культуролог Игорь Яковенко, очень просто. Существует два типа отношения к противнику: рыцарское и манихейское. Рыцарское предполагает равенство с противником, а борьба происходит в соответствии с некоторой непреложной военной этикой. Рыцарь видит в противнике человека и воина. В смертельной схватке рыцарь стремится отнять у врага жизнь, а не достоинство.
Противник манихея в любом случае – исчадие ада. Враг манихея всегда расстреливает беременных женщин и отравляет колодцы. Здесь можно вспомнить общественные страсти вокруг проблемы военных кладбищ для немецких солдат, павших на просторах нашего отечества в прошлой войне, а можно поступить проще – включить телевизор и посмотреть очередную новостную программу по российскому телеканалу.
Работая над собственной «картиной мира», манихей умудряется обходиться двумя красками: черной и белой, максимально упрощая при этом сюжет.
Приведу еще один пример из «семейного альбома». В конце 1980-х, на пике Перестройки, я каждое утро спешил в числе первых приобрести свежую прессу в ближайшем киоске «Союзпечати». То, что позже окрестили «величайшей катастрофой XX века», я воспринимал как борьбу двух членов Политбюро: Горбачева с Лигачевым. Первый олицетворял для меня силы Добра и Света (демократию и рыночную экономику), второй – силы Зла и Тьмы (тоталитаризм, плановую экономику).
Сегодня я понимаю, что и через 50-100 лет экономисты, политологи, социологи и прочие –ологи будут дискутировать по поводу причин распада СССР. Но имея возможность наблюдать события «в прямом эфире», я, в лучшем случае, воспринимал их как американский вестерн, в котором хорошие и плохие парни воюют друг с другом. Естественно, мои симпатии были на стороне хорошего парня.
Я не был исключением. Аналогичным образом воспринимало происходящее и большинство моих сверстников. Каждый симпатизировал своему хорошему парню.
Согласно официальному мифу, визитной карточкой белорусов принято считать толерантность. Возможно, так оно и есть. Но это толерантность классических манихеев. Кто с таким решительным выводом не согласен, пусть напомнит мне, когда в последний раз Александр Лукашенко общался с представителями оппозиции?
В конце 1990-х я работал директором «Белорусской деловой газеты». Ее учредитель Петр Марцев полагал, что издает объективную, а не оппозиционную газету. Но в стране толерантных манихеев правом на предоставление объективной информации наделены лишь издания для домохозяек и садоводов. Что касается общественно-политических изданий, то независимо от вкусов и предпочтений их учредителей, они могли быть либо провластными, либо оппозиционными.
У газет с нейтральной подачей политической информации в Беларуси нет своего читателя. Манихей не знает средины. Ее нет в нашей культуре. «Кто не с нами, тот против нас». Точнее и не скажешь. Отсюда, кстати, бесперспективность любых попыток политически оформить «третью силу».
Не выявили сторонников «третьей силы» и события в Украине. «Телеящик» выступил катализатором восприятия событий, лишний раз продемонстрировав, двухполюсную модель «двух братских народов».
Не могу отказать себе в удовольствии привести фрагмент беседы редактора журнала «The New Times» Евгении Альбац, политолога Дмитрия Орешкина и редактора журнала «Pro et Contra» Марии Липман на радиостанции «Эхо Москвы»:
Е. АЛЬБАЦ - Мне хотелось бы вернуться к вопросу, который я задавала. Потому что все-таки люди судят о политиках по результату.
Д. ОРЕШКИН - Нет, они по картинке судят.
Е. АЛЬБАЦ - Тем не менее, картинка всегда показывает результат.
М. ЛИПМАН - Картинка и есть результат в каком-то смысле. И восприятие оказывается гораздо важнее фактов.
Но у такого восприятия есть и своя граница.
Голосуя за политику «партии и правительства» двумя руками, моя сестра, тем не менее, закрыла свой валютный счет в банке. Она полагает, и не без основания, что валюту сегодня лучше хранить под матрасом. Так поступили и все ее знакомые.